Ненависть к Русской тайге (заметка из экспедиции).

Будучи в Тверской губернии, в рамках экспедиции в защиту Великой Волги, мы остановились у знакомых. Ночлег у печи Русской, отдохнуть после далекого путешествия да посмотреть, как люди живут, чего новехонького недалече от Москвы происходит! Чтобы мои читатели понимали глубже, упомяну о том, что Тверская губерния лежит вплотную к Московской области, на машине ехать близко. Буквально несколько часов! Здесь находится исток реки Волга, хотя и это уже под сомнением большим, писал об этом ранее в своих материалах, читайте – это важно понимать.

Остановившись у знакомых, меня крайне смутило пьянство деревенское да разруха. Деревни под землю уходят, людей все меньше. Причем действительно многие стараются, в Твери учатся, высшее образование! С девчатами беседовал, говорят по два высших, а работы как не было, так и нет. Мужики лесом занимаются, вырубками, по нужде. Многие пробовали в Москву ездить, работу искать, но там без стажа никто брать не хочет! Да и девчата деревенские скромные, тяжело им в подневольных городах то. Вся жизнь – деревня Русская. С малых лет на свободе.

Ранним утром я разбудил своего оператора.

— Собирайся! В лес едем. Штатив возьми, сегодня леса проверять будем.

— А исток Волги? – ответил он, протирая сонные глаза. – Волгу же хотели?

— Здесь вся земля Волжская! Волжский бассейн, куда не ступи, повсюду Волга. Собирайся!

Через полчаса мы уже пили горячий чай. Олег, хозяин дома, после самогона вчерашнего, совсем тяжелый. Угрюмо дровишек принес, печь затопил, чтобы дети не озябли малые. Ворчит что-то про себя. Мужики, что вчера с Олегом упивались отравой горькой, уехали ночью. В доме Олег, жена его да детишки. Я писал чуть ранее материал, кто помнит, о том, что пьют здесь все в-черную! За норму считают. Ругался с ними, объяснить пытался, да никто не слушает. У правды несколько сторон.

— Олег, не напряжем мы тебя, если с тобой в лес смотаемся? – я сделал глоток горячего чая и пристально уставился на хозяина дома. Здоровенный он все-таки! Как не посмотрю, все чудится мне, что он словно шпала рельсовая: длинный да хлесткий, но тощий, жилы одни. Олег занимается лесом. Берут деляны да тайгу рубят, но не потому, что на деньги падкие, а оттого, что выживать здесь сложно. Государство людей сознательно из деревень выжимает, не выгодно это. Вот если всех в загон загнать да заставить в городах жить, тогда и контролировать жестко можно. А деревня? Да кому она нужна. Вот еще чуть-чуть, мы стариками станем, а наши дети о деревнях ведать будут только по рассказам от стариков. Олег, как и многие по стране, выжить в деревне пытается, собрал мужиков, и дрова заготавливают для местных жителей. Это у нас Государь в Китай «Силу Сибири» построил, китайцам газ – им платить есть чем, а для деревень собственных газа нет! Ну а чего ей-Богу? Ради сотни человек газ в деревню тащить? И эти вымрут как мамонты, даром никому не нужны. На это расчет-просчет. Вот мужики и выживают, кто как может! Местные жители за воз дров платить готовы примерно 6 500 рублей, да и эти деньги тяжело даются. Олег все раньше по делянкам, но ныне договор у него с «ДРСУ» — дорожники деньги отмывают «на лапу» от главы района, якобы на расчистку дорог, но расчисткой занимает бригада Олега! Все деньги в карман кладут себе дорожники, а Олег получает возможность пилить деревья вдоль дорог (несколько метров) на дрова. Если полиция тормозит он им справку дает, мол вот, все официально, не из леса дровишки везем, а с расчистки дорог! Все по закону, не подкопаешься. И директор местного «ДРСУ» доволен, деньжат «срубил» и Олег доволен, хоть детишкам еды домой привезти сможет!

— Езжайте, коль хотите! – хмуро буркнул Олег и посмотрел на меня. – Только нас не снимайте! И вообще не пиши там ничего про нас, знаю я, как потом людей прилюдно камнями забивают. Приеду сюда журналюги и будут жизнь окончательно ломать нам.

Через час мы уже ехали в лес. ЗИЛ советский солярой воняет, трясет его жестко. Но проходимый зверюга! Возле дорог и пилить то нечего, все, что можно было «выкосить» уже срублено да вывезено. Шофер с дороги машину повел к лесу, я шапку-ушанку свою перевязал. Снег с дождем, ветер, так и без ушей остаться можно. ЗИЛ твердо рвет через непроходимую грязь, утопает, вырывается и с новой силой дальше идет. Полчаса ехали вглубь леса, не меньше, покуда впереди народ не показался. Я присмотрелся. У молодых сосен стоят лесники, а рядом с ними виновато головы свесив мужики местные! Олег шоферу указал рукой в сторону и тот послушно выкрутил руль на полную. ЗИЛ завыл, дернулся и заглох.

— Блядь! – шофер с ноги открыл дверь и, выскочив на улицу, пошел смотреть, что там под капотом. Олег тоже вышел на улицу и, закурив сигарету, кивнул мне. Мы с оператором спрыгнули на землю. Холодно.

— Чего там? – я улыбнулся. Олег медленно затянулся и выпустил дым.

— Сломались, сейчас Генка глянет!

— Дальше поедем? А там чего? – я указал рукой в сторону группы людей, которые что-то выясняют с лесниками.

— А это моя бригада! Сейчас узнаем чего там! Ты идешь? – он посмотрел на меня и, не дожидаясь ответа, пошел к толпе. Мы с оператором двинулись следом.

Старая грузовая машина, три человека с бензопилами. Возле «буханки» стоят два лесника. Один что-то заполняет в бумажку, протокол, наверное, а другой буквально кричит на мужиков! Подойдя поближе, я начинаю разбирать слова.

— Это моя территория и мне даром не нужно, чтобы здесь вообще ошивались такие как вы! Ходите здесь как дома у себя! Вы по какому праву в лесу находитесь, я сто-десятый раз вас спрашиваю? Это мой лес и я здесь единственный хозяин!

— Васильевич, да что вы, в самом деле, то? – тихо ответил пожилой мужчина. На вид ему лет пятьдесят, возле ног лежит бензопила, а в руках старый топорик. – Мы не рубим живые деревья,  здесь вот это валяется уже давнехонько! – он указал рукой на сложенные в кучу сухие бревна. – Жалко, что ли?

— Ты за кого себя считаешь? Мы найдем, что на вас повесить, и живые деревья тоже, но чтобы в лесу моем за километр не появлялись! Был же уже разговор. Был? – лесник утвердительно посмотрел на мужчину. – Ну?

— Ну, был. – Еще тише ответил тот.

— Так почему я должен опять что-то объяснять? – завопил лесник и внезапно обернувшись уставился на Олега. – Олег, твои проблемы! Ты это понимаешь?

— Василич! Тебе сухостой жалко? Сейчас по закону можно же валежник собирать! – Олег закурил еще одну сигарету.

— Можно! Можно! – лесник полностью перевел все свое внимание на Олега и сделал два шага вперед. – Только для начала ты должен прийти к нам в управу, взять разрешение, сказать, так и так, хочу валежник собрать! И только после того, как мы разрешим, собирать в конкретном месте конкретный сухостой, ты можешь брать своих ребят и идти за дровишками. Но никак не здесь! И начальник ДРСУ тебе не может, его бумажка не работает здесь. Ты знаешь, что я могу сейчас сделать?

— Ну и что? – Олег навострился.

— Я могу сейчас полицию вызвать, и на вас уголовное дело заведут за расхищение лесного хозяйства страны! Тебе оно нужно?

— Василич! – Олег явно занервничал. – Под Молодым лес рубят, там места живого не осталось! То  живой лес! Ну и что ты туда не ходишь, ведь тоже под твоим ведомом лес тот? А знаешь, почему ты туда не ходишь? Оттого что денег платят тебе хорошо! Так ты решил еще и с нас поиметь деньжат? Вызывай, кого хочешь, оформляй! Мне тоже будет, что сказать про тебя.

— Ты войны со мной ищешь? – лесник одернул рукой своего товарища и тот перестал записывать что-то в бумагу. – Отдай ему паспорт! – рявкнул лесник, и напарник передал паспорт мужчине из бригады Олега.

— Какая война Василич, нам топиться нечем, люди мерзнут! Да блядь жрать нечего скоро будет, а ты сухостой зажимаешь!

Лесник со злобным взглядом подошел вплотную к Олегу и, осмотрев его с головы до ног, прошипел.

— А ты че меня пугаешь лесом? Платят мне, не платят, это мое дело. Знаешь, там все вырубили! Только у них документы в порядке, а мелкие косяки это ерунда. Только я ведь эти косяки и на тебя могу повесить! И что ты сделаешь? Попытаешься что-то про меня сказать? А кто тебе поверит? Я служитель закона, а ты гниль деревенская. Сейчас я вас трогать не стану, но это последний раз, когда я тебя в нашем лесу видел! Ты все понял? Проваливай отсюда.

Олег отвернулся и молча кивнул мужикам. Те похватали пилы, топоры да в машину полезли. Я посмотрел на наш старенький ЗИЛ, шофер, Генка, все еще колупается там.

— Лесник! – улыбнулся я, обращаясь к служителю закона.

— Тебе чего? – рявнул тот.

— А Молодой, это Молодой Туд?

— Ну! Тебе какое дело? – опешил лесник.

— Да поглядеть хочу, что там с лесом вашим! Материал пишу, в Москву, проверки инициируем от центрального аппарата. Порядок в лесу наводим. Мужиков то за зря обижаешь, а вот по лесу интересное рассказываешь. Про деньжата, про «повесим на вас» и прочее! – я достал из внутреннего кармана удостоверение проекта «Русская Тайга». – Про меня слышал?

— Нет, не слышал. – Лесник явно испугался.

— Будем знакомы, Павел Пашков, Русская Тайга! – улыбнулся я. За спиной послышался рев ЗИЛа, шофер радостно воскликнул.

— Поехали!

— Едем? – я повернулся к Олегу.

— Ага! Поехали отсюда.

— А ваше удостоверение можно? – я посмотрел на лесника. Тот замешкался, что-то буркнул непонятное про забытый документ и, развернувшись, быстро пошел в «буханку». Я махнул рукой, чего только в лесах не встречал за долгие годы. Привык. Бардак да и только! Разберемся.

ЗИЛ снова замесил грязь, выехал из леса и помчал обратно в деревню. Мужики ни с чем приехали домой. Жена Олега ругается, говорит, надоело так жить. Заработка нет, работы нет, будущего у детей тоже не будет. Нужно, говорит, в город ехать. Кредит взять, ипотеку, да хоть что-то. Пусть рабство всю жизнь, так хоть зимой не замерзнут. Умерла деревня! Людей вынудили глубинку забросить, а теперь сюда бизнес лезет. От леса ничего не осталось. Я у Олега поинтересовался про Молодой Туд, так он говорит, что там лес разорван на куски весь! В любой день можно ехать, снимать, сколько влезет, рубят на части последние остатки Русской Тайги. И контроля нет совсем.

— Нет никакой Русской деревни. Знаешь, что я думаю? – Олег посмотрел мне в глаза. – Я думаю, что деревни правительство специально угробило, для того, чтобы пустить сюда бизнес. Вот сейчас мы в город сбежим, а здесь весь лес последний вырубят! На реках предприятия поставят, химию производить будут. И никто не пожалуется! Никто против не встанет. Некому же будет. Раздолье для бизнеса! Кто-то уедет из наших, а кто-то сопьется и сдохнет завтра. Вот и все.

Я молча кивнул. Согласен. Конечно же, согласен. Это была моя последняя встреча с Олегом! В этот же день мы поехали дальше, к устью Волги! По пути я заехал под Молодой Туд, лес проверить. Что сказать? Вырубили все. Остались куски разорванные на части, кость обглоданная, и бизнес как псы жадные, все обсасывают эту кость… последние соки выдавливают. Тьфу.

Автор: путешественник Павел Пашков.