Обездоленный народ (интервью из экспедиции)

В своей экспедиции по реке Волга, я остановился у старых знакомых в Тверской губернии. Здесь, на Тверской земле находится исток Великой Волги и мне обязательно нужно его посетить, показать моим читателям, на этом и будет закрыто мое путешествие. Почти три сотни километров в сторону, тоже у реки Волга, под Ржевом, уставшие после долгой экспедиции мы под ночь завалились к знакомым. Жизнь здесь суровая у людей, возможностей мало, работы нет, производства убиты еще со времен советского союза! Прокормить семьи сложно. Мужики либо дровами занимаются, у всех сплошь и рядом «условки» за незаконную рубку леса, либо в Москву уезжают и работают вахтой. Тем, кто смог найти работу охранником, грузчиком или водителем – считай, повезло! Работают, как правило, 15/15, привезут из Москвы тысяч 15 рублей, а остальное, чтобы выжить, пытаются заработать все также с леса.

Я понимаю, что продвигая защиту лесов, пытаясь пережать «лесных капиталистов», я задеваю и обычных мужиков в деревнях, которым тупо есть будет нечего, если лесом не заниматься. В деревнях здесь все топятся дровами, газа то нет. Воз дров колотых стоит примерно 6 500 рублей! Втроем воз дров сделать, за день можно заработать по 2 тысячи! И местные жители довольны, топиться будет чем, зимой не околеют. Конечно, друзья-соратники, смотреть на это все очень больно! Порою голова кругом.

Мы приехали уставшие, я решил чаю отведать да спать ложиться сразу. Утром дел много! Мужики местные выпили самогона, и пошла ругань да ссоры. Сижу я, смотрю, как спивается народ, и в укор им это ставлю! Говорю:

– Ну и зачем вы пьете? У вас детки малые по дому бегают, на вас олухов смотрят! А вы самогоном упиваетесь. Не гоже так!  – я сам не пью вообще, ни табаку, ни алкоголя не принимаю. От моих слов наступило молчание, через некоторое время встает Олег, здоровяк под два метра ростом, но худой как шпала рельсовая.

– А ты не лезь, – говорит, – мы сами разберемся! Мы пьем не от хорошей жизни. Вынуждены!

– Никто пить не вынужден, – я чувствую, что злиться начинаю, да все пытаюсь в руках себя держать. – Вот ты пьешь, Олег, и друзья твои пьют. Дети малые смотрят! Так? Так. Дети не только твои, они народу нашему принадлежат, будущему земли нашей. И я несу за них точно такую же ответственность, как и общество наше. Так что же, думаешь, ты пить будешь, а они не станут? Ты им норму вводишь, смотрят на тебя, и примером считают. Так совсем, окончательно, угробим мы народ свой. Ты сейчас думаешь о том, что тебе плохо от жизни такой, а задумываешься ли ты о том, на какую жизнь детей своих обрекаешь? – я тоже встал, но чувствую, что Олег то здоровяк и смотрит на меня злобно, сверху вниз. Я словно не замечая его, окинул взглядом сидящих за столом. – Алкоголем вы ничего не добьетесь. Вы сейчас жизни свои травите, спонсируете алкогольные компании и показываете пример детям, что бухать нужно, если что-то не получается.

– Пойдемте, покурим! – Олег прервал меня и махнул рукой мужикам. – Завтра лес валить, не слушайте его! Промоет вам мозги сейчас.

Все мужики вышли курить на террасу, в доме осталась хозяйка да две девоньки, лет по 20, что с мужиками приехали. Тихо так, отворачиваясь к окну, вино в себя вливают.

– Красное? – спросил я.

– Ой, да нет! – улыбнулась одна из девиц. – Это портвейн!

– Порн, что? – удивился я и махнул головой на бутылку. – Можно прочитать?

– Конечно! – девонька прямо расплылась в улыбке и протянула мне здоровенную бутылку.

– Портвейн 777, мда… – прочитал я вслух и отдал бутылку обратно. – Ну пейте пейте.

Через некоторое время вернулись мужики. В доме снова стало шумно, на пол опилки с одежд посыпались, а от табачного запаха зачихал даже кот, что на печи лежит.

– Вы завтра дрова поедете пилить? А не гоняют вас лесники то?

Мужики переглянулись, и давай хохотать в голос. Я чувствую, что покраснел, румянец на щеках. Неудобно стало.

– Павел Алексеевич, – нарочно спросил Олег, – а лесники тут откуда? У нас на сотни тысяч гектар леса, если один лесник без образования найдется, уже хорошо. Он точно также водку пьет в коморке у себя, ему некогда по лесам бегать да ловить кого-то. Единственное, когда нас могут поймать, так это менты на трассе, когда дрова везем! Документа нет, тогда под суд тащат.

– И что вы делаете? Ну, поймали вас полицейские, дальше что? – я заинтересовался.

– А дальше мы им в рожу бумажку даем, ща… – Олег деловито полез в карман и достал оттуда смятую бумажонку, – на ка, прочитай!

Я осторожно взял из его рук неизвестный документ и развернул. Там черным по белому написано, что мужики представляют местное ДРСУ (Дорожно-ремонтное строительное управление).

– О как! – я отдаю ему бумажонку обратно. – И вас отпускают? А если полиция проверить захочет?

– Да им дела нет, хотя несколько раз доходило до разбирательств! Серега вез на ЗИЛу дровишки то из леса, а его остановили. Бумаги не было, она только у меня есть. Я приехал, говорю, наши это дрова, дорожники мы! Ну, менты туда-сюда, не верят. Позвонили начальники ДРСУ, тот приехал, качается из стороны в сторону, на пальцах перстни. Подошел, вступился за нас, и также нагло ушел. Даже менты были ошарашены.

– То есть бумага официальная? Формально вы везете лес с расчистки дорог?

– Ну, смотри! – Олег налил себе и мужикам еще самогона, уселся удобнее и продолжил. – Несколько метров от дороги сотрудники ДРСУ имеют право пилить любые деревья, потому, что это считается территорией дорожной службы. На расчистку дорог местные власти дают денег ДРСУ, а начальник ДРСУ деньги оставляет у себя! Нам же он выписывает вот такую бумагу, взамен мы пилим и вывозим деревья с придорожных территорий. Начальник экономит на зарплатах сотрудникам, и не нужно расчищать дороги, мы работу выполняем бесплатно для него!

– А в лесу пилите? – я нахмурился.

– И в лесу пилим, там дерево хорошее, дров много! Возле дорог тонкомер. Но тут дело именно в бумажке. Он знает, чем мы занимаемся! Но ему нужны деньги на карман, а нам нужно прикрытие от ДРСУ. Получается вот такая странная схема.

– Я знаю, что у вас пол деревни лесом занимаются. И что же у всех такие справки?

– Нееет! – засмеялся Олег и залпом опрокинул стопку. – Только у меня! Поэтому и мужики со мной работают, я себе половину забираю с прибыли. Остальное делят они! – он указал рукой на мужиков и те согласно закивали.

– Все остальные, кто лесом занимается, как у них дела с законом?

– Все остальные, Павел АлексеиЧ, либо на зоне давно, либо с условкой ходят. Как повезет! Но и не заниматься лесом нельзя, потому, что семьи кормить нужно. Ну, негде больше тут денег взять. У меня у жены два высших образования, и что ты думаешь? Она пол жизни горбатилась за возможность занять в мире местно нормальное. Сейчас во Ржеве работает в пенсионном фонде. Пришла с двумя высшими, получает копейки.

– Сколько? – я налил себе в стакан еще чаю и, грея ладони, посмотрел на жену Олега. – Сколько получаешь?

– Не скажу. У нас государственная тайна, говорить о зарплате нельзя!

– Что за чушь? Какая еще тайна?  – выпалил я и перевел взгляд на Олега.

– Немного, копейки у нее. Повезет, если к 8 марта премию дадут! А так, я тебе ее зарплату не скажу, раз не хочет она говорить. Но могу сказать, сколько получает Оля. – Олег посмотрел на молодую девушку, что сидит за столом. – Она у нас педаГОГ!

– Ой, да говори, сколько влезет! – отмахнулась та. Олег расплылся в улыбке.

– Оленька у нас получает 7 500 рублей в месяц, это ставка и еще 7 500 в месяц премиальные. Она работает учителем физкультуры в школе, имеет одно высшее образование и сейчас получает второе, заочно! Ее работа всем на зависть, бабоньки у нас редко столько получают. А по ТВ говорят мол учителя получают минимум сорокушник! Ну-ну…

– Второе высшее, платно?

– Ага, 70 000 в год, в Твери учится. Она чтобы оплатить обучение взяла кредит в Сбербанке, 50 000, а потом посчитала, оказалось, что все также должна 70 000, теперь за обучение и еще и банку. Комиссии там бешеные. Как так получилось, сама не понимает! Да Оль?

– Паш, – Оля посмотрела на меня. – Я максимум получаю 15 000 рублей в школе, но могут еще и лишить премии за что-нибудь, тогда за месяц у меня будет 7 500! Еще долг за образование, и долг банку. Мне 21 год и вынуждена тупо выживать здесь, как придется. Мне вот говорят, типа попробуй в Москву. Знаешь, я пробовала. Ну, ездила я туда, и что? Как ты думаешь? Обратно приехала ни с чем. Я из деревни даром там нигде не нужна, там с опытом работы очередь на каждую вакансию.

– Все, хватит! Пойдемте покурим! – выпалил Олег, – девочки давайте с нами! Паш, пойдешь?

– Нет, я дров в печь подкину да спать. Завтра путь далекий! – спокойно ответил я.

Вся шумная компания вышла на террасу, курить. На столе портвейн, самогон, пиво и еще какая-то алкогольная бадья. Лежит небрежно закуска. Я молча подкинул в печь поленья, посмотрел на танцующее пламя огня и с сожалением покачал головой! М-да… Завтра поеду смотреть, как тут с лесом дела обстоят. Рубки посмотрю, за мужиками понаблюдаю, проверю лесничества. Беда бедовая… да страна моя в беде лютой. За народ обидно.

Автор: путешественник Павел Пашков. 

ПОДДЕРЖИТЕ ПРОЕКТЫ

Без вашей поддержки защищать природу практически невозможно. Вся деятельность ведется собственными силами! Мы должны оставаться независимыми от власти и бизнеса.

 
Встаньте рядом! Поддержите борьбу за дикую природу донатом.

ХОЧУ ПОДДЕРЖАТЬ!

ЛИЧНЫЙ КРУГ

Станьте частью закрытого круга соратников на Boosty. Так вы помогаете нам бороться за дикую природу!

УЗНАТЬ ПОДРОБНЕЕ

Павел Пашков

Уже свыше миллиона человек подписали петицию в защиту древних лесов России. Узнайте подробнее здесь…