В своей экспедиции по реке Волга, я остановился у старых знакомых в Тверской губернии. Здесь, на Тверской земле находится исток Великой Волги и мне обязательно нужно его посетить, показать моим читателям, на этом и будет закрыто мое путешествие. Почти три сотни километров в сторону, тоже у реки Волга, под Ржевом, уставшие после долгой экспедиции мы под ночь завалились к знакомым. Жизнь здесь суровая у людей, возможностей мало, работы нет, производства убиты еще со времен советского союза! Прокормить семьи сложно. Мужики либо дровами занимаются, у всех сплошь и рядом «условки» за незаконную рубку леса, либо в Москву уезжают и работают вахтой. Тем, кто смог найти работу охранником, грузчиком или водителем – считай, повезло! Работают, как правило, 15/15, привезут из Москвы тысяч 15 рублей, а остальное, чтобы выжить, пытаются заработать все также с леса.
Я понимаю, что продвигая защиту лесов, пытаясь пережать «лесных капиталистов», я задеваю и обычных мужиков в деревнях, которым тупо есть будет нечего, если лесом не заниматься. В деревнях здесь все топятся дровами, газа то нет. Воз дров колотых стоит примерно 6 500 рублей! Втроем воз дров сделать, за день можно заработать по 2 тысячи! И местные жители довольны, топиться будет чем, зимой не околеют. Конечно, друзья-соратники, смотреть на это все очень больно! Порою голова кругом.
Мы приехали уставшие, я решил чаю отведать да спать ложиться сразу. Утром дел много! Мужики местные выпили самогона, и пошла ругань да ссоры. Сижу я, смотрю, как спивается народ, и в укор им это ставлю! Говорю:
– Ну и зачем вы пьете? У вас детки малые по дому бегают, на вас олухов смотрят! А вы самогоном упиваетесь. Не гоже так! – я сам не пью вообще, ни табаку, ни алкоголя не принимаю. От моих слов наступило молчание, через некоторое время встает Олег, здоровяк под два метра ростом, но худой как шпала рельсовая.
– А ты не лезь, – говорит, – мы сами разберемся! Мы пьем не от хорошей жизни. Вынуждены!
– Никто пить не вынужден, – я чувствую, что злиться начинаю, да все пытаюсь в руках себя держать. – Вот ты пьешь, Олег, и друзья твои пьют. Дети малые смотрят! Так? Так. Дети не только твои, они народу нашему принадлежат, будущему земли нашей. И я несу за них точно такую же ответственность, как и общество наше. Так что же, думаешь, ты пить будешь, а они не станут? Ты им норму вводишь, смотрят на тебя, и примером считают. Так совсем, окончательно, угробим мы народ свой. Ты сейчас думаешь о том, что тебе плохо от жизни такой, а задумываешься ли ты о том, на какую жизнь детей своих обрекаешь? – я тоже встал, но чувствую, что Олег то здоровяк и смотрит на меня злобно, сверху вниз. Я словно не замечая его, окинул взглядом сидящих за столом. – Алкоголем вы ничего не добьетесь. Вы сейчас жизни свои травите, спонсируете алкогольные компании и показываете пример детям, что бухать нужно, если что-то не получается.
– Пойдемте, покурим! – Олег прервал меня и махнул рукой мужикам. – Завтра лес валить, не слушайте его! Промоет вам мозги сейчас.
Все мужики вышли курить на террасу, в доме осталась хозяйка да две девоньки, лет по 20, что с мужиками приехали. Тихо так, отворачиваясь к окну, вино в себя вливают.
– Красное? – спросил я.
– Ой, да нет! – улыбнулась одна из девиц. – Это портвейн!
– Порн, что? – удивился я и махнул головой на бутылку. – Можно прочитать?
– Конечно! – девонька прямо расплылась в улыбке и протянула мне здоровенную бутылку.
– Портвейн 777, мда… – прочитал я вслух и отдал бутылку обратно. – Ну пейте пейте.
Через некоторое время вернулись мужики. В доме снова стало шумно, на пол опилки с одежд посыпались, а от табачного запаха зачихал даже кот, что на печи лежит.
– Вы завтра дрова поедете пилить? А не гоняют вас лесники то?
Мужики переглянулись, и давай хохотать в голос. Я чувствую, что покраснел, румянец на щеках. Неудобно стало.
– Павел Алексеевич, – нарочно спросил Олег, – а лесники тут откуда? У нас на сотни тысяч гектар леса, если один лесник без образования найдется, уже хорошо. Он точно также водку пьет в коморке у себя, ему некогда по лесам бегать да ловить кого-то. Единственное, когда нас могут поймать, так это менты на трассе, когда дрова везем! Документа нет, тогда под суд тащат.
– И что вы делаете? Ну, поймали вас полицейские, дальше что? – я заинтересовался.
– А дальше мы им в рожу бумажку даем, ща… – Олег деловито полез в карман и достал оттуда смятую бумажонку, – на ка, прочитай!
Я осторожно взял из его рук неизвестный документ и развернул. Там черным по белому написано, что мужики представляют местное ДРСУ (Дорожно-ремонтное строительное управление).
– О как! – я отдаю ему бумажонку обратно. – И вас отпускают? А если полиция проверить захочет?
– Да им дела нет, хотя несколько раз доходило до разбирательств! Серега вез на ЗИЛу дровишки то из леса, а его остановили. Бумаги не было, она только у меня есть. Я приехал, говорю, наши это дрова, дорожники мы! Ну, менты туда-сюда, не верят. Позвонили начальники ДРСУ, тот приехал, качается из стороны в сторону, на пальцах перстни. Подошел, вступился за нас, и также нагло ушел. Даже менты были ошарашены.
– То есть бумага официальная? Формально вы везете лес с расчистки дорог?
– Ну, смотри! – Олег налил себе и мужикам еще самогона, уселся удобнее и продолжил. – Несколько метров от дороги сотрудники ДРСУ имеют право пилить любые деревья, потому, что это считается территорией дорожной службы. На расчистку дорог местные власти дают денег ДРСУ, а начальник ДРСУ деньги оставляет у себя! Нам же он выписывает вот такую бумагу, взамен мы пилим и вывозим деревья с придорожных территорий. Начальник экономит на зарплатах сотрудникам, и не нужно расчищать дороги, мы работу выполняем бесплатно для него!
– А в лесу пилите? – я нахмурился.
– И в лесу пилим, там дерево хорошее, дров много! Возле дорог тонкомер. Но тут дело именно в бумажке. Он знает, чем мы занимаемся! Но ему нужны деньги на карман, а нам нужно прикрытие от ДРСУ. Получается вот такая странная схема.
– Я знаю, что у вас пол деревни лесом занимаются. И что же у всех такие справки?
– Нееет! – засмеялся Олег и залпом опрокинул стопку. – Только у меня! Поэтому и мужики со мной работают, я себе половину забираю с прибыли. Остальное делят они! – он указал рукой на мужиков и те согласно закивали.
– Все остальные, кто лесом занимается, как у них дела с законом?
– Все остальные, Павел АлексеиЧ, либо на зоне давно, либо с условкой ходят. Как повезет! Но и не заниматься лесом нельзя, потому, что семьи кормить нужно. Ну, негде больше тут денег взять. У меня у жены два высших образования, и что ты думаешь? Она пол жизни горбатилась за возможность занять в мире местно нормальное. Сейчас во Ржеве работает в пенсионном фонде. Пришла с двумя высшими, получает копейки.
– Сколько? – я налил себе в стакан еще чаю и, грея ладони, посмотрел на жену Олега. – Сколько получаешь?
– Не скажу. У нас государственная тайна, говорить о зарплате нельзя!
– Что за чушь? Какая еще тайна? – выпалил я и перевел взгляд на Олега.
– Немного, копейки у нее. Повезет, если к 8 марта премию дадут! А так, я тебе ее зарплату не скажу, раз не хочет она говорить. Но могу сказать, сколько получает Оля. – Олег посмотрел на молодую девушку, что сидит за столом. – Она у нас педаГОГ!
– Ой, да говори, сколько влезет! – отмахнулась та. Олег расплылся в улыбке.
– Оленька у нас получает 7 500 рублей в месяц, это ставка и еще 7 500 в месяц премиальные. Она работает учителем физкультуры в школе, имеет одно высшее образование и сейчас получает второе, заочно! Ее работа всем на зависть, бабоньки у нас редко столько получают. А по ТВ говорят мол учителя получают минимум сорокушник! Ну-ну…
– Второе высшее, платно?
– Ага, 70 000 в год, в Твери учится. Она чтобы оплатить обучение взяла кредит в Сбербанке, 50 000, а потом посчитала, оказалось, что все также должна 70 000, теперь за обучение и еще и банку. Комиссии там бешеные. Как так получилось, сама не понимает! Да Оль?
– Паш, – Оля посмотрела на меня. – Я максимум получаю 15 000 рублей в школе, но могут еще и лишить премии за что-нибудь, тогда за месяц у меня будет 7 500! Еще долг за образование, и долг банку. Мне 21 год и вынуждена тупо выживать здесь, как придется. Мне вот говорят, типа попробуй в Москву. Знаешь, я пробовала. Ну, ездила я туда, и что? Как ты думаешь? Обратно приехала ни с чем. Я из деревни даром там нигде не нужна, там с опытом работы очередь на каждую вакансию.
– Все, хватит! Пойдемте покурим! – выпалил Олег, – девочки давайте с нами! Паш, пойдешь?
– Нет, я дров в печь подкину да спать. Завтра путь далекий! – спокойно ответил я.
Вся шумная компания вышла на террасу, курить. На столе портвейн, самогон, пиво и еще какая-то алкогольная бадья. Лежит небрежно закуска. Я молча подкинул в печь поленья, посмотрел на танцующее пламя огня и с сожалением покачал головой! М-да… Завтра поеду смотреть, как тут с лесом дела обстоят. Рубки посмотрю, за мужиками понаблюдаю, проверю лесничества. Беда бедовая… да страна моя в беде лютой. За народ обидно.
Автор: путешественник Павел Пашков.
ПОДДЕРЖИТЕ ПРОЕКТЫ
Без вашей поддержки защищать природу практически невозможно. Вся деятельность ведется собственными силами! Мы должны оставаться независимыми от власти и бизнеса.
Встаньте рядом! Поддержите борьбу за дикую природу донатом.
ЛИЧНЫЙ КРУГ
Станьте частью закрытого круга соратников на Boosty. Так вы помогаете нам бороться за дикую природу!