Весь ли лес и по закону лес?

Вот ходишь ты, бродишь по лесу. Деревья ветвями в небо упираются, птички поют. Но может быть и такое, что по закону, по документам, это и не лес вовсе, а сельскохозяйственные земли. Часто такое случается, когда то, что ты видишь в реальности, по документам государственного учета – совсем другое. Я много раз писал про восстановленные по документам леса, которых в реальности нет: никто там ничего и не восстанавливал. А сейчас – о ситуации обратной. Когда земли сельхозназначения, поля и пастбища бывшие, заброшены были так давно, что успели зарасти деревьями.

Гринпис давно добивается того, чтобы на землях сельхозназначения можно было законно вести коммерческое выращивание леса. И, наконец, вопрос этот дошел и до государя… пардон, до президента. Президенту на встрече с представителями СПЧ (совета по правам человека)  рассказали, что сейчас в России около 80 миллионов гектаров сельхозземель являются заброшенными. Главе государства поведали представители общественности, что это земли, где можно выращивать лес. Что это даст до 100 тысяч дополнительных рабочих мест. Участники встречи высказали идею о том, что сейчас необходимо принять подзаконный акт к статье 123 Лесного кодекса, которая позволит заниматься лесоводством на тех заброшенных землях, а также исключить лес из перечня признаков неиспользования земельных участков, дополнить классификатор видов разрешенного использования земельных участков лесоводством. Сплошные выгоды, короче! А президент то и не в курсе!

«По поводу использования сельхозземель под лесоводство. Можно и так, конечно, просто нам бы лучше их вернуть в сельхозоборот», — ответствовал президент представителям СПЧ. И добавил при этом, что считает эту идею нормальной. «Посмотрим, обязательно поручу правительству этим заняться», — заключил мудрый Путин.

Это называется, «дипломатично отмазался».

Нужно добавить до полноты картины, что в правительстве о неиспользуемых сельскохозяйственных землях знают. Как я понимаю, не знают только, что с землями этими делать. Как, кстати, и со значительной частью лесного фонда. Как и со множеством упраздненных и упраздняемых в ближайшем будущем сельских населенных пунктов. Ну, не нужны ни эти земли, ни эти села администрациям! Такое вот мое мнение.

Еще в 2018 году вице-премьер Алексей Гордеев поручал Минприроды, Минсельхозу, Минэкономразвития и другим заинтересованным ведомствам провести мониторинг сельскохозяйственных земель, заросших лесом. Правда, по оценкам Рослесхоза, площадь неиспользуемых сельхозземель, заросших лесом, составляла лишь 30-40 миллионов гектаров. Но не будем придираться к цифрам: для нашей огромной страны миллионом гектар больше, миллионом меньше – не суть. Суть в том, что если земли эти перевести в лесной фонд, то местные администрации должны будут вести лесное хозяйство в этих лесах в соответствии с требованиями Лесного кодекса. А денег на это нет, вот местные администрации и не заинтересованы в таком решении. Предполагалось, что на это могут выделяться средства из федерального бюджета, да и с этим не все гладко.

Фактически, эти леса ничем не отличаются от лесов, расположенных на землях лесного фонда и также требуют ухода, охраны от пожаров и незаконных рубок, защиты от вредителей и болезней.

Вы еще не запутались в юридических коллизиях категории земель, на которых растут деревья? Я, если честно, долго с этим разбирался. И вот что могу сказать: ситуация патовая. В случае принятия решения о целесообразности использования покрытых лесом земель для производства сельскохозяйственной продукции, будет необходимо привести их в надлежащее состояние и вовлечь в сельскохозяйственный оборот. Что еще дороже! Не у всех этих земель есть собственники. А, где и есть, тут же окажутся банкротами, как только им предъявят многомиллиардные штрафы.

Абсурдная ситуация! Вот вопрос и «зависший» много лет.

Мнение мое такое, что все в принципе не туда смотрят. Все руководствуются морально устаревшими предпосылками, опытом прошлого. А мир изменился и меняется дальше очень быстро. Вот президент говорит: «…нам бы лучше их вернуть в сельхозоборот». Подразумевает огромную ценность землицы пахотной, а это давно не так! Так было во времена его юности. А сейчас значение имеет наличие современной технологии, а не малоэффективная технология а-ля «прокати нас, Петруша, на тракторе» которую он, видимо, себе рисует.

Гринпис, продвигая промышленное выращивание леса, или лукавит, пиарится просто. Или не учел две вещи: у нас не тропики, где урожай леса ты снимешь за 10-20 лет. И, главное (!!!), бизнес наш стратегических планов на 50-100 лет в голове то не держит! Доход бизнес хочет сегодня, а не создания чего-либо для потомков. Какой толк в этой ситуации от принятия законов, разрешающих выращивание леса, если все равно нет желающих это делать? Я абсолютно четко это говорю, не преувеличиваю. Сейчас есть возможность также выращивать лес на землях лесного фонда: иди бери аренду миллионами гектар на десятки лет, не вопрос! Только никто этого не делает, нет желающих на участках вторичных лесов, на участках молодых лесов. Все рвутся только в «черновую», вековую тайгу, где лес не рубился. Потому, что, под видом этой аренды на 49 лет с последующим выращиванием леса после рубки, хотят только вырубить тайгу и получить деньги сейчас, а потом уйти, и все!

Я не знаю решения этой задачки. Но, проанализировав все, прихожу к выводу, что ни один из предлагаемых путей проблемы не решит. Я вижу только один путь: кардинально изменить сам подход. Рассматривать леса, Русскую Тайгу, как части глобальной экосистемы континента. Уйти вообще из огромных биогеоценозов у зон истоков рек, ничего там не делать вообще, и объявить их глобальными планетарными заповедниками. А все финансы использовать на работу с вторичными лесами, присоединив к ним и уже заросшие деревьями не используемые сельскохозяйственные земли.

Это требует кардинального пересмотра базового, изначального подхода. Научной проработки изначально. Планетарного даже, а не государственного подхода. Пока же я вижу, что дальше около-экономического дискурса не идут даже крупные экологические организации.

Автор: писатель Павел Пашков.